В начале 2016 года в Нижнем Новгороде центром научных инвестиций издан «Альманах творческих работ учащихся» (вып. 4). Нам очень приятно, что среди этих сочинений, в разделе «Художественное творчество», есть и рассказ учащейся 8 г класса нашей гимназии – Сизовой Вероники.

 

Талант Вероники восхищает, кроме того, нельзя не отметить и трудолюбие учащейся. Она уже много лет пишет чудесные стихи, сохраняя традиции Золотого и Серебряного веков русской поэзии, рассказы, и сейчас у вас есть возможность погрузиться в мир фантазии этой очень талантливой и скромной девочки.

 

 

Сизова Вероника

Георгиевна

(Россия, г. Екатеринбург

Гимназия №94

e-mail  pilikan77@bk.ru )

 

 

«Дверь в вечность» существует

 

(США; Штат Миссури;  Батлер.)

19:00

Ровно месяц назад Бонни исполнилось тринадцать, и сейчас она сидит в библиотеке. Удивительно, не правда ли? Подумать только – летние каникулы в самом разгаре, а эта странная девчонка медитирует в позе лотоса на пыльном дощатом полу под странной картиной не менее странного Сальвадора Дали. Стойте! Да этот ребёнок читает, в то время как нормальные подростки вовсю носятся по разгорячённым июльским солнцем улицам, ходят в кино, делают селфи на фоне безоблачного неба, устраивают вечеринки, и так далее, и тому подобное…

 

Непокорный медный локон освобождается от пут высокого конского хвоста и празднует долгожданную победу – увлечённая книгой Бонни даже и не думает замечать мятежника, её светло-карие глаза ярко блестят – дерзкие лучи солнца, вырвавшиеся из чуть приоткрытого окна, атаковали веснушчатое лицо девочки и ветхие страницы книги. Это – единственное пятно света в полузаброшенной и, по неизвестным причинам, - первой и последней библиотеке в городе, открытой по воскресеньям; именно поэтому Бонни не собирается покидать свой оазис до тех пор, пока силы дневного светила окончательно не иссякнут.

 

Мимо неё два раза прошла мисс Оул – эта молодая женщина, казалось, была рождена библиотекаршей – строгий взгляд бледно-серых глаз, увеличенных квадратными очками в роговой оправе яркой тигровой расцветки, то и дело скользил по Бонни, будто ядовитая змея, пытающаяся укусить побольнее этаким колким замечанием: «Журналы можно и дома почитать.» или: «Что за детский сад? Подобная безвкусица в твоём-то возрасте – уму непостижимо.» Молли Оул никогда не повышала голос, но от этого её укоры звучали ещё более резко. Впрочем, Бонни нечего было опасаться –сегодня у неё на коленях примостился томик Омара Хайяма, а этот персидский философ мог растопить сердца всех мисс Оул на свете.

 

Молли, не снимая маску отрешённого хладнокровия и ледяного высокомерия, медленно опустила взгляд на книгу в руках девочки. «Как чуден милой лик» - скромно гласило название. Мисс Оул, как удивлённая сова, склонила голову на бок, а затем, неразборчиво шипя что-то и шмыгая носом, отправилась в уборную - «Ш-ш-шедеврально…Ше-де-враль-но!..» - Бонни, услышав это, едва не прыснула от смеха. – «Шедеврально – нелитературное слово – прошептала она Хайяму, картинно погрозив пальцем лучам солнца, направляющегося в тихую гавань заката, и продолжила чтение.

 

`Тесна мне бытия печальная темница, - О, если б дверь найти, что к вечности ведет...`

На этой строке девочка закрыла книгу и, задумчиво накручивая на палец мятежный локон, подошла к окну. «Дверь, ведущая к вечности. Интересно…» - Бонни любила размышлять, глядя в бесконечную голубизну небес – девочка была одним из тех чутких подростков, которые видят скрытый смысл в каждом слове, и могут провести дни и ночи в надежде раскрыть его с той лёгкостью, с какой малыши раскрывают фантик шоколадной конфеты, а потом вкусить тайный плод своих дум и ощутить озарение… Жаль, но этого с Бонни ещё ни разу не произошло. (Кроме того, из всего тома лишь эта цитата произвела на неё должное впечатление).

 

«Возможно, ты говорил о смерти…» - обратилась Бонни к персидскому философу (она решила, что они уже достаточно близки и, не стесняясь, перешла на «ты») – «…но это было бы слишком просто для древнего мудреца!» - девочку разбирала необъяснимая ярость, и Бонни резко отвернулась от солнца, едва коснувшегося вершины пологой возвышенности, которую жители города называли не иначе, как «Его Величество Неприступный Холм», несколько преувеличивая действительность.

 

Внезапно в коридоре раздался нервный шёпот мисс Оул – «Молодой человек, библиотека закрывается через пять минут!», за этим последовал упрямый возглас, произнесённый нежным детским голосом – «Пропустите меня – я ищу дверь в…»; но малыш не успел договорить – его протесту помешало противное шуршание, сопровождаемое лязгом дверей и чьим-то жалобным всхлипом, за которым последовали десять секунд угнетающей тишины, и наконец - одинокое цоканье каблуков Молли, направляющейся к читальному залу.

 

Повинуясь неведомому порыву, Бонни проскользнула под громоздкий стол, стоящий в самом пыльном углу помещения, и съёжилась там в надежде, что расстроенная библиотекарша не заметит её, когда будет закрывать читальный зал.

Шаги мисс Оул, сопровождаемые тяжёлыми вздохами, неумолимо приближаются; вот она уже осматривает книжные полки, проверяя, всё ли на месте; внезапно застывает по центру зала и шумно вдыхает, будто готовится произнести бравурную речь в честь создателя первой в мире библиотеки, но, нервно выдохнув, говорит лишь: «Душ-ш-шняк.»; раздражённо мыча, Молли подходит к окну и распахивает его, позволяя вечернему бризу выбить прядь из её высокой «причёски-шишки». Впервые за этот долгий день она позволяет себе улыбнуться, глядя на пунцовые облака, укутавшие «Холм» пушистым одеялом.

 

 «Душняк – нелитературное слово!» - тем временем бормочет девочка, с гневным пыхтением уткнувшись носом в колени.

Мисс Оул делает осторожный шаг к столу. Бонни перестаёт дышать (и пыхтеть – тоже). Молли издаёт хриплое рычание. Девочка еле сдерживает боязливый писк.

 

«Ах ты, негодная девчонка…» - произносит библиотекарша своим обычным холодным тоном, от которого Бонни покрывается слоем леденящего кровь инея («мурашки» – дурацкое слово, она предпочитает «иней» - это звучит более поэтично).

 

«…да как ты посмела…» - Молли Оул говорит так тихо и неторопливо, что кажется, будто она сейчас взорвётся; а в это время перед глазами юной читательницы мелькают тысячи воспоминаний – вот Бонни впервые видит погремушку; обнимает маму; падает с велосипеда; опрокидывает на себя праздничный торт; ест праздничный торт (другой, конечно же); знакомится с симпатичным мальчиком; бросает его (или он её); рыдает в своей спальне (с мальчиком это никак не связано); получает плохую оценку (и это к мальчику тоже не имеет ни малейшего отношения) …

 

«…оставить этот шедевр на полу!» - Мисс Оул наконец заканчивает это короткое предложение, за которое Бонни успела заново прожить целую жизнь, и деловито наклоняется, чтобы поднять «Как чуден милой лик». Прежде чем положить «Ш-ш-шедевр» на соответствующую полку, Молли томно вздыхает, прижимая его к груди (слава Фортуне, покрытая инеем Бонни крепко зажмурила глаза и не видела данного проявления тёплых чувств).

 

«Порядок.» - спустя минуту констатирует тайная фанатка Омара Хайяма, оглядывая аккуратные ряды книжных корешков и делает неуклюжий реверанс. Бонни приходится зажать рот обеими руками, чтобы смехом всепоглощающего облегчения не выдать себя, пока библиотекарша, думая, что её никто не видит, ещё пару минут играет роль механического робота, притворяющегося балериной, после чего довольно хмыкает и, поклонившись несуществующим (или существующим) зрителям, с торжественным видом уходит из зала.

 

         Три раза щёлкает ключ. Тишина. Стоп. Кто-то шуршит. Белое пятнышко плывёт по воздуху и медленно приземляется на толстую энциклопедию «Лепидоптерология». Бонни на мгновение зажмуривает глаза. Исчезло.

 

- Уф-ф, показалось… – девочка с радостью вылезает из своего укрытия.

- Что, галлюцинации? – раздаётся сзади насмешливый мальчишеский голос.

- Ой! Кто здесь? – она в смятении бросает взгляд на открытое окно и оборачивается.

 

На столе (да-да – на том самом столе!), поджав под себя ноги, сидит худощавый мальчик лет десяти в круглых очках, мятых шортах и футболке с витиеватой надписью – «Умник», рядом с ним лежит потёртый серый рюкзачок с забавной наклейкой в виде кота; не проходит и доли секунды, как мальчишка ловко приземляется на пол и протягивает Бонни свою тонкую ручонку.

 

- Гарри-Ищущий-Дверь, - представляется он, широко улыбаясь. Мальчик смотрит на незнакомку снизу-вверх, но это явно не мешает ему чувствовать своё превосходство.

- Эээ… Бонни. Просто Бонни. Не повезло тебе с фамилией… - у девочки до сих пор был шок, и она с трудом понимала, что «Ищущий-Дверь» - не фамилия, а своеобразный псевдоним.

- А тебе – с именем, Простобонни! – хихикнул Гарри – Да ладно, чего ты хмуришься? Я просто пошутил…

- Знаешь, кого ты мне напоминаешь, Простопошутил? – спросила Бонни, придя в себя.

- Ммм… Принца Гарри? – в ярко-зелёных глазах мальчишки вспыхнул огонёк надежды. – Меня в честь него назвали! – «Ищущий-Дверь» не без гордости поправил прямые чёрные волосы, которые (в отличие от гладких рыжих волос Принца Гарри) нагло торчали во все стороны.

- Гарри Поттера. Такие же глаза, очки, волосы; только шрама не хватает!

- Ага, а ещё волшебной палочки и совы… - шутливо произнёс Гарри, хотя выглядел несколько оскорблённым. – Я надеялся, что ты меня не раскусишь. – мрачно признался он.

- Зачем мне тебя раскусывать? – Бонни улыбнулась, сев на краешек стола; Её волосы пылали в сиянии заходящего солнца, и Гарри на секунду растерялся, чего с ним раньше никогда не случалось.

- Тайная Комната. Я ищу дверь в Тайную Комнату.  – неуверенно произнёс он, будто опасаясь, что девочка добралась до его цели первой.

- Тайная Комната, ну конечно! Уверена, что дверь в неё находится именно в этой библиотеке… - Произнесла Бонни, снисходительно вздохнув. Гарри насупился. – Кстати, я тоже ищу дверь – Дверь в Вечность! – с чувством воскликнула она, пытаясь спасти положение. Теперь пришла очередь мальчика снисходительно вздыхать.

- Это никак не может быть одна и та же дверь, так что я пошёл… - наконец решил «Поттер» и, горделиво задрав голову, направился к тучным рядам книжных шкафов.

- Удачи! – Бонни с плохо скрытым раздражением отвернулась, понимая, что Вечность сегодня она вряд ли найдёт… Нужно срочно позвонить родителям – они, наверное, жутко беспокоятся! Где она обычно проводит воскресенья? Дома у своей лучшей подруги - Эммы и её пятилетней сестры Энни… Сегодня они, по правде говоря, сами отправились в гости – на вечеринку к одному симпатичному мальчику, но ведь родители Бонни не знают об этом, да и сама девочка хочет поскорее забыть о глупой вечеринке, так что…

 

Последний луч солнца исчез за Неприступным Холмом, и здание библиотеки погрузилось в кромешную тьму; в то же мгновение из лабиринта книжных полок послышался душераздирающий визг и топот.

 

- Бонни! Бонни! – голос отважного Искателя Двери в Тайную Комнату в эту секунду был больше похож на писк напуганной мыши.

- Что? Дверь нашёл? – не без издёвки спросила девочка.

 

Чья-то крохотная ладонь с неимоверной силой обхватила запястье Бонни.

 

 - Я… темноты боюсь. – шепнул ей на ухо Гарри так, будто это – величайшая тайна на свете.

- Зато ты здорово умеешь визжать. – сказала Бонни, с трудом найдя в темноте макушку храбреца и дружелюбно потрепав спутанные угольно-чёрные космы, которые полностью сливались с безжалостным мраком.

- Эй, я же могу разозлиться! – обиженным тоном ответил Гарри, впервые благодаря темноту за то, что она скрывает его улыбку.

- Так вот, к чему я… Ты не можешь пару минут побыть пятилетней девчонкой?

- Чего? – серьёзный тон Бонни не очень понравился мальчику (точнее, совсем не понравился).

- Вот что – Тебя зовут Энни, ты до смерти любишь кукол, розовых единорогов и не выговариваешь букву «р». Понятно?

- …

- Я понимаю, что это также тяжело, как превратиться из всемогущего мага в Плаксу Миртл, но иногда приходится совершать такие подвиги ради прекрасных Простобонни вроде меня. Согласен? – девочка шутливо подмигнула Гарри.

- Только. Одну. Минуту. – угрюмо отвечает Двереискатель.

- Ура! Я позвоню родителям, а ты в это время неси всякую чепуху про милых пони, О’кей?

- Звони уже, - проворчал мальчик, надев страдальческую маску и притворно всхлипнув.

 

Пиии…- Лиии… Пиии – Лиии… - Пи. - «Алло?»

 

- Привет, мам! Прости, что не предупредила заранее, но сегодня я ночую у Эммы…

- Слава Богу, ты позвонила, а то мы уже… Кстати, как там её сестрёнка?

-…Неплохо, верно, Энни?… - зазевавшийся Гарри получает болезненный щипок – Она  передает тебе привет… - Бонни уже заносит руку для следующего щипка, как вдруг из темноты рядом с ней доносится забавный детский голосок…

- Ой! Ля-ля-ля-лозовыепони…Дя! Я пеледаю вам пливет!!! - визжит «Энни» прямо в телефонную трубку (вдохновение Гарри на этом иссякло бы без второго щипка) – Ай! Моя класивая Балби тоже пеледаёт вам пливет, и мой очаловательный единоложка Клис, и мои плекласные куколки, и Лусалочка, и… я пошла иглать! Ул-ла-а!

- Рада, что вы веселитесь, – сообщает мама Бонни – Но я жду тебя к завтраку, хорошо?

- Ладно, спасибо, мам! – девочка вешает трубку.

- Лусалочка? Ты серьёзно? – Бонни язвительно выгибает бровь.

- А что такого?

 

Мальчик и девочка встречаются взглядом во тьме полузаброшенной библиотеки.

 

Никогда ещё стены этого здания не слышали такого задорного хохота, никогда не видели детей, которые в приступе неудержимого веселья катаются по полу, не в силах перевести дыхание.

 

 Да, бывают вещи, которые происходят один-единственный раз, но остаются в памяти на всю жизнь… Может, они и есть – загадочные двери в Вечность?..

 

23:20

Дверь в Вечность не найдена, в Тайную Комнату – тоже. Мальчик и девочка сидят на просторном подоконнике – сейчас для них нет ничего важнее звёзд - этих маленьких светлячков, барахтающихся в тёплом океане ночи.

 

- Ну, ш-што буэм дэать? – интересуется Гарри, с наслаждением уплетая мармеладных мишек, волей случая оказавшихся в его рюкзачке. Бонни раздобыла фонарик и принялась в сотый раз перечитывать «Как чуден милой лик»; вообще, юная интеллектуалка уже успела проштудировать «Гарри Поттера и Тайную Комнату», в надежде хоть чем-то помочь «Умнику», в то время как он сам бездельничал, безжалостно откусывая головы своим «жертвам», то и дело повторяя: «А ведь на шамом деле, мифек я люблю!»

- Не шипи. Ты напоминаешь мне мисс Оул… - С притворным раздражением сказала девочка. Гарри скорчил уморительную гримасу.

- А вообще-то, она ничего… - внезапно произнёс он. Бонни поперхнулась яблочным медвежонком. - …жаль, что её сердце уже занято этим Омаром Амнямом! – вздохнул мальчик.

- Хайямом. – хрипло поправила девочка (искательница Двери в Вечность, как известно, не выносила подобных ошибок).

- Не суть. – Гарри с крайне сосредоточенным видом посмотрел на карманные часы Бонни, - Кстати, когда у тебя Днюха?  - видя, что девочка не собирается обращать на него внимание, Пожиратель Мишек решил отобрать её фонарик. Уже через мгновение багровый от стыда мармеладный медведь подвергся пытке просвечивания своих клубнично-малиновых внутренностей «рентгеновскими лучами»; девочка продолжала читать, несмотря на полное отсутствие света, но «Умник» не сдавался – Я виш-шу тебя насквош-ш-шь! Уа-ха-ха-хы! (в его представлении именно так должен был звучать злодейский смех), - Днюха?! – со смесью обиды и негодования воскликнул Гарри. Бонни вздрогнула, будто очнувшись от гипноза.

- Кто такая днюха? – увлечённая поиском тайного смысла девочка с трудом спустилась на землю. «Ищущий-Дверь» зевнул, выразительно закатив глаза, – А-а – тринадцатый День Рождения – месяц назад.

- Пятое июня, - констатировал Гарри, - День, когда родился Федерико Гарсиа Лорка… - (такой же гений, как и ты! – хотелось добавить ему, но мальчик прекрасно осознавал, что не умеет делать комплименты, и вместо этого снова посмотрел на часы).

- И умер Рэй Брэдбери… - вздохнула Бонни.

- Не будь пессимисткой! Не понимаю, почему все люди на свете делятся на Счастливых Пессимистов и Несчастных Оптимистов…

-..?

- Вот видишь - ты тоже этого не понимаешь! – торжествующе произнёс Гарри, а девочка внезапно подумала, что этот малыш гораздо мудрее неё.

- Неужели тебе нравится Лорка? И неужели ты младше меня? – спросила Бонни после десяти секунд напряжённого молчания. «Ищущий-Дверь» задумчиво изучал небосвод и не заметил её недоверчивого взгляда.

- «Стань, мое сердце, цикадой,

         чтобы истек я песней,

         раненый над полями

         светом небесной бездны…» - продекламировал Гарри, не сводя глаз с миллионов звёзд, усыпавших июльское небо.

- Это не ответ… - прошептала Бонни, поражённая тем, с каким чувством мальчик произнёс эти стихи.

- «…Это счастье и есть -

         умереть от невидимых стрел

         лазурных небес.» - он закрыл глаза, будто собираясь с мыслями.

- Гарри, я просто… - девочка затихла, смесь восхищения и печали застыла в её тёплых глазах.

- Ты Простобонни, помню. А мне просто нравятся эти стихи, ясно? – в голосе Двереискателя звучал необъяснимый гнев. – Папе они тоже нравились; мама так говорила… - сдавленно пробормотал мальчик, изо всех сил сжав руку подруги.

 

«нравились»; «говорила».

 

Бонни всё поняла, и Гарри понял, что она поняла. Четыре часа назад они ещё не были знакомы. Оказывается, какие-то короткие четыре часа могут сплотить двух незнакомцев также крепко, как четыре столетия сплачивают золото и серебро.

 

- Прости за то, что соврал тебе. Я не ищу дверь в Тайную Комнату… - понурив голову, признался Гарри.

- Что же ты ищешь? – Бонни выключила фонарик, до сих пор освещавший остатки мармелада. Сейчас его свет раздражал, а мальчик, сидящий рядом с ней, уже забыл о страхе темноты.

- «Дверь в лето» - родители оставили мне эту книгу, перед тем как… Тётя Нэнси говорит, что они уехали в Антарктиду, но я же знаю…не могут люди провести наедине с пингвинами семь лет. – Гарри печально усмехнулся, - Однажды они исчезли. Бесследно, понимаешь? И никто не знает… Не осталось никаких следов… Так глупо! - мальчик вздрогнул, когда подруга мягко обняла его за плечи. – Но я-то чувствую, что они не исчезли, Бонни! Я люблю их, значит они не исчезли, ведь так?.. – в голосе Гарри не было и намёка на грусть – это была скорее отчаянная решимость и непоколебимая вера, НАМНОГО сильнее той, с которой малыши верят в Санта Клауса.

- Так. – Подтвердила Бонни. Она слушала быстрый стук сердца в отважной мальчишеской груди и думала о том, как похоже это сердце на звёзды, мерцающие в недостижимых краях. Может, мерцание звёзд и есть – биение сердец?

 

- …Я тогда только начал учиться читать, и мама пошутила, - помню её улыбку - сказав, что я должен прочесть эту книгу до их приезда - они ведь уезжали ненадолго… Я перечитывал «Дверь в лето» много раз, Бонни… а вчера потерял. Глупо, правда? – Гарри поморщился, его голос стал звучать тише, - Не знаю почему, но я решил, что найду её здесь. Думаю, это было также глупо, как решить, что мама с папой путешествуют на машине времени или находятся в «долгом сне», как в этой книге. Хотя, на самом деле, такое же может быть - они проснутся, когда я уже состарюсь, представляешь! Да, однажды я, седой и хмурый старикашка Гарри, буду пить кофе на веранде и ворчать, а они – молодые и весёлые - вдруг выпрыгнут из кустов, крикнут «Сюрприз!», крепко обнимут меня и засмеются. Здорово будет, верно? – мальчик улыбнулся. Внезапно что-то капнуло ему на плечо.

 

- Эй, Простобонни, ты чего? Плачешь? – Гарри с удивлением обернулся, но увидел лишь яркие искорки в глазах подруги.

- Вовсе нет. – Бонни улыбнулась и незаметно утёрла слезинку, - Скоро полночь…

- Точно. – Гарри вновь с восторгом посмотрел на часы, - Хочешь радостную новость?

- Неужели у тебя через пять минут День Рождения? – девочка шутливо пихнула друга в бок.

- Как ты догадалась? Итак, мне исполнится двенадцать через… Двести девяносто секунд!

- Ой! У меня же нет подарка… - растерялась Бонни.

- Ай-ай-ай! Как тебе не стыдно? Ведь ты обязана каждый день готовить прелестный подарок, на случай если какой-нибудь наглый незнакомец, с которым ты всю ночь просидишь в библиотеке, признается, что у него днюха, да ещё и во Всемирный День Поцелуев…

- Всемирный День Поцелуев?! Ну, нетушки! – девочка с притворным отвращением фыркнула и тут же рассмеялась вслед за Гарри, который ухитрился чмокнуть её в щёку.

- А если быть честным, - продолжил мальчик, - то эти несколько часов и были самым лучшим подарком, о котором я только мог мечтать… Точнее, я даже мечтать о таком не мог, вот!

- Знаешь, я ведь только что поняла одну очень важную вещь… Мы с тобой нашли Дверь в Вечность!

- Правда? – Гарри выглядел взволнованным.

- Да. Эта Дверь – в каждом из нас, понимаешь? Прямо в сердце! Поэтому её никто никогда не видел – она открыта, пока сердце бьётся, а когда оно останавливается – мы входим и запираем эту дверь за собой…

- Ты хочешь сказать, мы все должны умереть, чтобы войти туда? – мальчик огорчённо насупился.

- Нет, конечно! Ты же можешь увидеть мамину улыбку, верно? Видя её, ты, пусть и ненадолго, но входишь в эту Дверь… Вечность – внутри тебя, Гарри!  - глаза Бонни лучились счастьем, и мальчик благодарно сжал её руку.

- Ты – Гений. – наконец решился он.

 

00:00

Часы на главной площади города били двенадцать, когда откуда-то издалека два голоса, обращаясь к ночным небесам, хором воскликнули:

 «Дверь в вечность существует!»

 

P.S. «Дверь в Лето» весь день служила Питу (ленивому коту Гарри) наиудачнейшей лежанкой, а сейчас находится под подушкой мальчика, готовясь стать вторым лучшим подарком к его Дню Рождения.